С глубокой древности людям известно о существовании иррациональных чисел, таких как математические константы π (отношение длины окружности к диаметру), φ (золотое сечение), e (основание натуральных логарифмов), квадратные корни натуральных чисел и др. Некоторые иррациональные числа были открыты только в 20 веке, такие как δ и α (постоянные Фейгенбаума), ζ(3) (постоянноя Апери), а о некоторых мы ещё и не знаем. Иными словами, существуют отрезки, которые принципиально невозможно измерить отрезком единичной длины. Иррациональное число может быть представлено в виде бесконечной непериодической десятичной дроби, поэтому на практике люди пользуются лишь приближёнными значениями иррациональных чисел.

Аналогично иррациональность существует и в логике, гносеологии и философии. Истину можно почувствовать, в некоторой степени отразить посредством искусства, но сформулировать её с помощью рациональных логических схем удаётся лишь очень приближённо, с некоторой долей относительности, так, что всегда остаётся место для парадоксов. Заталкивание истины в прокрустово ложе однозначных рациональных формулировок зачастую приводит к антиномиям, софизмам и, в некоторых случаях, к трансформации истины в ложь.

Для примера рассмотрим евангельскую историю. В понимании большинства религиозных людей следование божественной истине заключалось в точном исполнении предписаний Закона Моисея, санкционированного Богом. Но Евангелие показывает парадоксальную тенденцию: воплощенный Бог, зачастую нарушал относительные ветхозаветные постановления ради приоритета иррациональной Истины. Так, Христос нередко нарушал закон о субботнем дне, говоря: «Суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк. 2:27), оправдывал то, что ученики Его не постились и не молились, как ученики фарисейские, не умывал рук, как того требовало благочестивое предание старцев, разговаривал с самарянкой (даже она этому удивилась и потом недоумевали пришедшие ученики, т.к. это было грубым нарушением иудейских религиозных норм), похвалил прикоснувшуюся к Нему кровоточивую женщину за её веру (Лк. 8:48), но она нарушила Закон Моисея, т.к. считалась нечистой, и ей запрещалось прикасаться к людям. Аналогичная антиномия наблюдается и в поведении святых. Подобно Христу нарушали законы и каноны многие святые праведники, как в Ветхом, так и в Новом Завете. Как поступил св. Иосиф Обручник, мнимый супруг и попечитель Девы Марии, увидев Её беременность? Ещё ничего не зная о непорочном зачатии, он захотел тайно отпустить Её, чтобы Она не пострадала (Мф. 1:19). Именно за намерение нарушить Закон св. Иосиф назван праведным. В противоречии с этим, законопослушный ортодоксальный иудей в данном случае должен был бы рассказать о прелюбодеянии религиозным вождям и всей толпой Пречистую Деву побили бы камнями. Не хватит времени повествовать о нарушениях законов, канонов, типиконов многими другими святыми праведниками (особенно пророком Давидом, свт. Николаем Мирликийским, прп. Виталием Александрийским и др.). Известным нарушителем канонов был исповедник Лука (Войно-Ясенецкий), Архиепископ Крымский. На два года он уклонился от архиерейского служения ради продолжения работы по хирургии, а потом в своих покаянных молитвах усердно просил у Бога прощения за это. Но однажды его молитва была остановлена голосом из неземного мира: "В этом не кайся!"

Наоборот, диавол – отец лжи, в котором истины нет совсем, искушал Христа, цитируя Священное Писание. Так же и его духовные дети (Ин. 8:44), иудейская религиозная элита (первосвященники, книжники и фарисеи) стремились в точности соблюдать не только Закон, но и дополнительно благочестивые обычаи и предания старцев, за что пользовались большим авторитетом у народа.

Когда Христос даровал зрение слепорожденному, некоторые ортодоксальные иудеи говорили: «Не от Бога Этот Человек, потому что не хранит субботы. Другие говорили: как может человек грешный творить такие чудеса? И была между ними распря» (Ин. 9:16).

Религиозная психология склонна видеть в соблюдении правил и обычаев некий критерий святости, а нарушениях грех. Поэтому то же самое иудейское понимание праведности как точного исполнения Закона (канонов, типиконов) зачастую встречается и в Новозаветной истории. Иногда внимание к формальной стороне обрядов становится камнем преткновения, и споры о них приводят к серьёзным социальным трагедиям. Так было в Византии, так было и в России. Ревнители старых обрядов на Руси XVII века говорили: «Умрём за единый аз» (то есть за одну букву). В. О. Ключевский так описывает психологические корни религиозного упования на обряд: «Идею, выведенную логически, теорему, доказанную математически, мы понимаем, как бы ни была формулирована та и другая, на каком бы ни было нам знакомом языке и каким угодно понятным стилем или даже только условным знаком. Не так действует религиозное и эстетическое чувство: здесь идея или мотив по закону психологической ассоциации органически срастаются с выражающими их текстом, обрядом, образом, ритмом, звуком. Забудете рисунок или музыкальное сочетание звуков, которое вызвало в вас известное настроение, и вам не удастся воспроизвести это настроение… Обряд или текст – это своего рода фонограф, в котором застыл нравственный момент, когда-то вызвавший в людях добрые дела и чувства»[1].

В зависимости от эпохи или индивидуальных обстоятельств застывшая форма канонов и обрядов, когда-то звучавшая и выражавшая подлинное благочестие, может потерять изначальный нравственный аспект. В таких случаях точное соблюдение её иногда приводит только ко вреду, как показывают вышеприведённые примеры.

Подводя итог, можно сделать вывод, что истина в своём крайнем выражении трансформируется в ложь в тех случаях, когда её пытаются рационально сформулировать. А на самом деле истина иррациональна и принципиально не вербализуема. Научиться ей можно только от Самого Христа, Истины воплощённой, учившего о приоритете двуединой заповеди любви к Богу и ближнему. Поэтому, не надо запутываться в логических схемах, так как главным критерием истины является любовь.