Основные вероучительные книги христианства – Четвероевангелие – оканчиваются следующими словами: Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь» (Ин. 21:25). И, немного ранее, в предыдущей главе, апостол Иоанн говорит то же самое: «Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не писано в книге сей» (Ин. 20:30). Эти слова широко известны, так как помимо домашнего чтения довольно часто возвещаются в церквах на утрени в одиннадцатом и девятом Евангельском чтении.

Но разумеем ли мы смысл этих слов (Деян. 8:30)? Почему многое умышленно не написано, а если было бы написано, почему мир не смог бы вместить написанных книг? Прежде всего, необходимо заметить, что в приведённых выше цитатах речь идёт вовсе не о техническом затруднении, вызванным большим объёмом, подобно тому, как если бы кто-то сказал, что в напёрсток невозможно перелить ведро воды. С технической точки зрения было бы вполне возможно подробно описать всё, что сказал и сотворил Иисус Христос.

Для примера проведём сравнение возможного объёма таких подробных записей с известными собраниями сочинений святых отцов Церкви. Допустим, что некий скорописец в течение трёх лет проповеди Иисуса Христа ежедневно по двенадцать часов записывал за Ним каждое слово и каждое Его действие до мельчайших деталей (другие двенадцать часов в сутках будем считать не актуальными – время на дорогу, еду, сон и т.п.). Тогда за три года будет подробно застенографировано 788400 минут. В среднем темпе человек произносит 160 слов в минуту. В сборнике греческой патрологии Миня (PG)[1] на странице помещается около 800 слов, что соответствует 5 минутам речи. Стенограмма всех слов и деяний Иисуса Христа поместилась бы на 157680 страницах PG. В одном томе PG около 1200-1700 страниц. Если из речей Иисуса Христа составить тома в среднем по 1400 страниц в каждом, тогда получится 112 томов, по объёму соответствующих томам PG. Не только весь мир, но и одна небольшая комната вместила бы в себя эти 112 томов, а в наше время их можно было загрузить в мобильный телефон и всегда иметь в кармане. Кроме того, в одной только серии PG 161 том, а ещё есть 221 том латинской патрологии (PL)[2] и 521 том серии «Христианских источников» (SC)[3]. Объём только этих трёх серий вместил бы в себя подробные записи всех речей Иисуса Христа за двенадцать лет, а ещё есть великое множество и других сборников и просто отдельных творений св. отцов. По сравнению с позднейшими писаниями, объём Нового Завета это просто капля в море.

Однако даже в небольшом объёме Нового Завета нашлось место для незначительного Послания ап. Павла к Филимону, написанному ради одного только Онисима, чтобы Филимон принял его без проблем. Нам же представляется гораздо более важным знать какие ещё другие притчи говорил Иисус народу (Мф. 13:34-35), и каково их толкование, что скрыто за словами «многое и другое» в отношении Иоанна Предтечи (Лк. 3:18), Христа (Мк. 4:2; 6:34; Лк. 3:18; Ин. 16:12; 20:30; 21:25) и апостолов (2 Ин. 1:12; 3 Ин. 1:13). Христос после Своего воскресения, в продолжение сорока дней являлся апостолам и говорил им о Царствии Божием (Деян. 1:3), но почему не записано ни одной беседы?

По объёму Новый Завет в четыре с лишним раза меньше Ветхого, а сам подход к его написанию принципиально отличается. В Ветхом Завете священные писатели зачастую непосредственно от Бога получали повеление написать книгу (Исх. 17:14; Иер. 30:2; Дан. 12:4), и с момента организации Церкви при Моисее даже носители информации (свитки со священным текстом) играли важнейшую роль во всей религиозной жизни Ветхого Завета (Втор. 31:26; Иис. Нав. 24:26; 1 Цар. 10:25; Неем. 8:1,5; Евр. 9:19). В Новом Завете, наоборот, за исключением одного только Апокалипсиса ап. Иоанна (Откр. 1:11), все книги были написаны апостолами по собственной инициативе как вспомогательное средство для проповеди (Кол. 4:16). Поскольку со временем поле деятельности апостолов расширялось и становилось слишком большим, чтобы они могли лично присутствовать в разных городах, стали обмениваться письмами (Кол. 4:16). Новые поколения христиан нуждались в том, чтобы надёжные очевидцы письменно зафиксировали евангельскую историю. Только поэтому и появились новозаветные книги, но появились значительно позже проповеди: апостольские Послания написаны примерно через 15-20 лет, Евангелие от Матфея через 20-30 лет, Евангелия от Марка, Луки и книга Деяний апостольских примерно через 40 лет, а Евангелие от Иоанна позже всех, лет через 60. Всё это говорит о том, что в Новом Завете (в отличие от Ветхого) изначально не ставилась задача излагать вероучение письменно.

Христос намеренно не открывал народу всего Своего учения во всех подробностях, а говорил в основном прикровенно притчами (Мф. 13:10-16; Мк. 4:11; Лк. 8:10), и лишь апостолам наедине изъяснял значение притчей. Также и апостолы следовали Его примеру. Письменно они передали лишь краткие основные сведения, а устно достойным людям точнее объясняли путь Господень (Деян. 18:26). Апостол Павел говорил Ефесским пресвитерам, что он три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из них (Деян. 20:31). Он тоже мало писал, а в основном учил устно. Все его Послания можно прочитать за полдня, а только то, чему он учил в Ефесе, заняло бы 112 толстых книг. Следовательно, главным образом христианское учение распространялось устно посредством «проповеди», «свидетельства», «слова», «предания» Христа, апостолов и их учеников.

Почему в Новом Завете нельзя было поступить так же как в Ветхом – изначально дать Св. Писание и только на нём основывать всё вероучение? Ветхозаветный пример совершенно не подходил, т.к. даже преуспевшие в изучении Писаний книжники и фарисеи зачастую не понимали Новозаветное учение. Никодим, один из начальников Иудейских (знавший Ветхий Завет до буквы), спрашивал у Христа как может быть одно, как может быть другое... А Христос ему отвечал: «Ты учитель Израилев, и этого ли не знаешь? Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства Нашего не принимаете. Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, - как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Ин. 3:4-12) Апостол Павел, тщательно наставленный в отеческом законе известным законоучителем Гамалиилом (Деян. 22:3), поначалу также не понимал и даже гнал Церковь Божию и опустошал её (Гал. 1:13; 1 Кор. 15:9) пока не явился ему Христос.

Хотя ветхозаветный закон был свят и служил во благо, он имел только «тень будущих благ, а не самый образ вещей» (Евр. 10:1), «ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10:4). Кроме того, многие (например, законники, книжники и фарисеи) неверно поняли, будто бы человек становится праведным и оправдывается от дел закона. А новозаветное учение ещё больше говорит о небесном и поэтому ещё более вероятно, что оно может быть неправильно понято. Апостолам пришлось немало потрудиться, объясняя, что «человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть» (Гал. 2:16), «ибо законом познаётся грех» (Рим. 3:20) и «мы признаём, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона» (Рим. 3:28). Фарисею, чтущему закон, было бы трудно понять, как разбойник может в последние минуты жизни измениться и попасть в Рай (Лк. 23:43). «Что же скажем? Язычники, не искавшие праведности, получили праведность, праведность от веры. А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности. Почему? потому что [искали] не в вере, а в делах закона. Ибо преткнулись о камень преткновения, как написано: вот, полагаю в Сионе камень преткновения и камень соблазна; но всякий, верующий в Него, не постыдится» (Рим. 9:30-33).

В ветхозаветном Писании всё довольно однозначно сформулировано, и нигде не встречаются выражения наподобие новозаветных: «многое и другое... но, если бы писать о том подробно, то... и самому миру не вместить бы написанных книг» (Ин. 21:25), «много... и других чудес, о которых не писано» (Ин. 20:30). Что же означает слово «вместить» в евангельском тексте? Древнегреческое слово «χωρῶ» (χωράω, χωρέω) означает «вмещать, содержать (в себе)» как по отношению к объёму и месту, так и по отношению к уму (возможность уложить в голове, постичь). В значении объёма: «Было же тут шесть каменных водоносов, стоявших [по обычаю] очищения Иудейского, вмещавших (χωρούσαι) по две или по три меры» (Ин. 2:6). Как уже было сказано вначале, в смысле объёма мир легко мог бы вместить подробно написанные книги. Следовательно, не может быть никакого сомнения, что многое не написано, так как мир просто не смог бы уложить это в голове, постичь. В других евангельских местах тот же смысл: «Знаю, что вы семя Авраамово; однако ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается (ου χωρεί) в вас» (Ин. 8:37); «Он же сказал им: не все вмещают (χωρούσιν) слово сие, но кому дано» (Мф. 19:11). Есть и другое подобное высказывание: «Ещё многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить (βαστάζειν)» (Ин. 16:12), но уже с глаголом «βαστάζω» – «выдерживать, выносить»[4].

Даже тот текст Нового Завета, который был написан в предположении, что его мир может вместить, т.е. постичь и понести в голове, по-видимому, слишком большой. Многие ли его правильно понимают и стараются читать почаще, получая духовное утешение? Не гораздо ли чаще читаются газеты и журналы, т.к. их легче «вместить»? Почему на этот текст существует много разных толкований и зачастую неправильных?

Если бы для познания истины имело решающее значение интеллектуальное знание и учёность, то тогда в качестве апостолов следовало бы избрать законников, книжников и фарисеев. Но, наоборот, апостолами становятся «люди некнижные и простые» (Деян. 4:13), необразованные рыбаки из Галилеи, способные откликнуться на призыв божественной любви. Лишь позднее к ним присоединился большой учёный Павел, но и он не стал советоваться со своими прежними знаниями (Гал. 1:16), ибо познал любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовал в неё (1 Ин. 4:16). Тем не менее, даже избранных учеников, наиболее способных к восприятию Откровения, Христос долго очищал «через слово» (Ин. 15:3), «отверз им ум к уразумению Писаний» (Лк. 24:45) и снабдил дарами Святаго Духа (Ин. 20:22; Деян. 2:4) для того, чтобы они смогли вместить божественную истину.

Божественная истина иррациональна и многомерна, её нельзя однозначно сформулировать словами, не потеряв чего-либо. Например, Христос говорил: «Не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5:39; Лк. 6:29). Тем не менее, эти слова не означают призыв к пацифизму и непротивлению злу во всех случаях. Ибо и Сам Христос, когда Его ударили по щеке, не подставил другую (Ин. 18:23), а воспротивился. И ещё Он говорил: «Не мир пришёл Я принести, но меч» (Мф. 10:34). Также и о необходимости благотворительности много сказано (Мф. 5:40,44; Лк. 6:29,35; Мф. 19:21;), но возможны также исключения, когда благотворительность отходит на второй план (Мк. 14:7).

Несмотря на то, что Иисус Христос несколько лет учил апостолов словом и личным примером (что гораздо точнее любого текста), Ему постоянно приходилось исправлять ход мысли учеников (Лк. 9:55; Мф. 20:26; Мк. 10:43; Ин. 13:14) и говорить, что они Его неправильно поняли (Мф. 16:8; Ин. 18:11; Лк. 22:38) или не поняли совсем (Мф. 16:23; Мк. 8:33; Ин. 14:9), так что Он даже эмоционально восклицал: «О, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?» (Мф. 17:17; Мк. 9:19; Лк. 9:41).

Подводя итог, можно заметить два ключевых аспекта для понимания (способности вместить) Нового Завета. Это слова ап. Петра «Господи! хорошо нам здесь быть» (Мф. 17:4; Мк. 9:5; Лк. 9:33) и трехкратный вопрос Христа ап. Петру «любишь ли ты Меня?» (Ин. 21:15-17). Кто вкусил, что благ Господь (1 Пет. 2:3) и возлюбил Бога от всего сердца (Деян. 8:37) может принять слова «от Духа Святаго, сравнивая духовное с духовным» (1 Кор. 2:16). Без этих двух условий всякие абстрактные рассказы про общечеловеческие нравственные ценности, что такое хорошо и что такое плохо, вдалбливание интеллектуальных знаний по курсу «Основы православной культуры», сухие лекции в Духовных училищах и семинариях и т.п. нисколько не приблизят к познанию христианства. «Знание надмевает, а любовь назидает. Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего ещё не знает так, как должно знать» (1 Кор. 8:2), поэтому, даже некоторые христиане не знают Бога (1 Кор. 15:34).